Русско-французская война 1812-го года

История, желательно связанная с военной тематикой
Ответить
Автор
Сообщение
Одиссей
партизан
Сообщения: 3780
Зарегистрирован: 29 янв 2012, 02:14

Благодарил (а): 541 раз
Поблагодарили: 558 раз

Русско-французская война 1812-го года

#1 Сообщение Одиссей » 15 апр 2015, 05:03

Официальную историю "отечественной войны" мы знаем наизусть из школьной прграммы и из "войны и мира". Это другой взгляд на ситуацию.
Наверно каждый соображающий себя школьник в советскок время задавал себе вопрос: Если Буонопарт был вероломным агрессором, тогда Суворов в 1799-м что делал на территории Франции? А Кутузов в 1806-м году? Ответов на эти вопросы не было в советских учебниках. Вряд ли есть в российских...








"""""


Проницательный Август Стриндберг когда-то сформулировал печальную, но истину: «Когда государство начинает убивать своих граждан, оновсегда называет себя родиной». В 1812 году государство в лице тогдашнего «хозяина земли Русской» царя Александра I не начало, а продолжило убивать своих, правда, скорее, не граждан в полном смысле этого слова, а рабов.

Подробности этой истории, используя широкую базу источников, я обстоятельно изложил в своей монографии «Правда о войне 1812 года» (М., 2004), во множестве статей, лекций и в одноименном авторском документальном фильме, показанном на «Телевидении Комсомольской правды» в мае-июне 2012 года. Однако цикл был закрыт по цензурным соображениям (чем была нарушена Конституция РФ, цензуру запрещающая): отснято семь серий из двадцати двух, до эфира дошло только шесть; сейчас они доступны в Интернете.

Итак, фабула предыстории трагедии двухсотлетней давности такова (за неимением места, я изложу ее лишь кратко — обстоятельнее можно изучить в упомянутых исследованиях). Находясь во власти своих личных амбиций и болезненных комплексов Александр I развязал войну еще в 1805 году, сколотив Третью антифранцузскую коалицию (воспитанный швейцарцем Ф. Ц. Лагарпом не на истории России, а исключительно на истории Древней Греции и Рима, молодой царь питал маниакальную зависть к «античному герою» Наполеону). Тогда он направился интервенцией во Францию через Австрию, но французы прогнали русскую армию от своих границ, а затем 2 декабря разгромили под Аустерлицем. Однако Наполеон, для которого союз с Россией был «идеей фикс» с самого начала его правления (выгоду такого союза понял и Павел I, но его незамедлительно убили по приказу британского правительства и с ведома сына — будущего «помазанника божьего», весьма православного царя Александра: Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 58, 70 и др.), вопреки военной целесообразности не стал преследовать деморализованные русские части. Но Александру было наплевать на интересы своей страны, на гибель подданных, на милосердие Наполеона, на его настойчивые предложения мира сразу после собственной победы! В воспаленном сознании царя зависть скрестилась с позором неудачника, которого после Аустерлица свита нашла не сразу, причем плачущим под деревом во время приступа не самой героической болезни (подробнее о состоянии Александра в тот период: Троицкий Н. А. Александр I и Наполеон. М., 1994, с. 109 — 110).

Так самодержец прошел точку психологического и исторического возврата: теперь он будет воевать против Наполеона до потери пульса многих русских солдат. Подчеркиваю: именно Александр I вопреки интересам своей страны начал войну против Наполеона в 1805 году, после которой обе державы стали постепенно втягиваться в конфликт, каждый день которого создавал причину для эскалации этого конфликта (принцип движения по «порочному кругу»).

В 1806 году, как это ни комично, царь приказывает ручному православному министерству-Синоду объявить анафему: нет, не православной «загадочной русской душе» Льва Толстого, и не девушкам, не оплатившим аренду помещения для своего молебна, а католическому «помазаннику божьему» Наполеону. Тут же 30 ноября (теперь внимание: это не 1812, а еще 1806 год!) Александр объявляет созыв ополчения (требует 612 000 чел.!). Помещиков обязали выделить крестьян сверх рекрутского набора не для того, чтобы защищать свои избы и поля, но для нового похода через всю Европу (!) интервенцией во Францию из-за параноидных амбиций царя (кстати, Александр обманул дворян: крепостных им так и не вернули — записали в рекруты: Широкорад А. Б. Бог войны 1812 года. М., 2012, с. 14). Как и в 1804—1805 гг. русский император уговорил австрийского, так в 1806 году, он убедил прусского короля Фридриха-Вильгельма III вновь объединиться в коалицию и объявить войну Франции. Войну объявили. Наполеон был вынужден снова защищать свою страну. Благодаря своему гению французский император сумел разгромить превосходящие по численности прусские и русские армии. Русские люди вновь поработали «пушечным мясом» на кухне неуравновешенного царя и хитрых английских банкиров.

Кстати, два слова про «банкиров». Когда объективный соперник Франции Англия (у России с Францией не существовало проблем ни геополитических, ни исторических, ни экономических) заказывала убийство Павла, ей было достаточно, что Россия не станет нарушать британскую монополию на хозяйничанье на морях и не вступит в действенный военный союз с Бонапартом. Однако Александр, руководствуясь исключительно личными мотивами, все же перешел в сильнейшую агрессию против Франции. Да, эту агрессию ему неплохо оплачивали: как известно, за каждые сто тысяч солдат континентальных войск Британия платила огромную сумму в 1 250 000 фунтов стерлингов — что для неспособного к эффективному экономическому развитию крепостнического режима, было весьма «кстати» (в пересчете — 8 млн руб.: Троицкий Н. А. Указ. соч., с. 97). Можно только порадоваться за британских граждан: их правители часто использовали на войне жизни чужих подданных. Это и есть власть, ответственная перед гражданским обществом. Хотя не все суммы, направляемые в Россию для войны с Францией, проходили под красивыми параграфами. Английский посол в Петербурге лорд Ч. Уитворт, например, не мог бравировать в официальной прессе тем, что спонсирует убийц императора Павла через свою любовницу — родственницу заговорщиков Зубовых О. А. Жеребцову (Там же, с. 67).

А теперь важнейший момент: обратите внимание — ни одна из стран, которые Наполеон прошел вдоль и поперек (и не по одному разу) не стала называть подобные компании «отечественными войнами»! Причем, уровень развития и образованности населения Австрии и Пруссии был несравнимо выше, чем в России (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 126, 153). Существовало в тех странах и ополчение — ландвер (куда, в отличие от калечного русского ополчения, шли из принципа; в России же хозяева рабов помещики направляли в дружины тех, кто был негоден к работе). Здесь война затронула ничтожно малую территорию неохватной (я бы сказал, «незахватной») страны (от Немана до Москвы): причем, в виду отсутствия нормальных дорог и солидных городов, армия вторжения практически не отклонялась от узенькой полоски старого Смоленского тракта (многие солдаты Великой армии даже не верили, что они идут по настоящей дороге — до того она была плоха!). Таким образом, в виду объективных причин (территория, отсутствие приличной инфраструктуры) война 1812 года носила лишь локальный характер!

Почему об этом никто никогда не писал? Может быть, потому, что псевдопатриотические идеологи не считали население большей части страны за людей? От Смоленска до Москвы — Россия, а потом — всего лишь «широка страна моя родная»? Игрушка идеологии? Откуда вообще этоткомплекс считать себя отличными от людей во всем остальном мире? Вот у них там — антифранцузские коалиции, а у нас тут, видите ли, вдруг (!) «отечественная война»? По всей видимости, оттуда же, откуда и пагубная идейка про «собственный путь» и т. д.

Вернемся к хронологии. 2 июня 1807 года войска Александра вновь разгромлены — под Фридландом. И на этот раз Наполеон наперекор логике военной выгоды не стал преследовать русских! Более того (еще раз прошу внимания): он даже не перешел границы России, хотя, если бы он вдруг замышлял поход в Россию, то лучший момент сложно себе было представить: страна была абсолютно никем не защищена. Но, как мы помним, Наполеон преследовал лишь одну цель: союз с Россией. Ради этого он обмундировал за счет французской казны 6732 солдат и 130 генералов и штаб-офицеров русских пленных (пришедших с Суворовым на границы с Францией со все той же агрессивной целью) и 18 июля 1800 года отправил их безвозмездно (без взаимообмена !) на родину (Троицкий Н. А. Указ. соч., с. 40); ради этого великий полководец не стал требовать в Тильзите контрибуции с трижды (дважды — лично им) наказанной за агрессию России. Более того (это уже вообще рекорд щедрости и христианского прощения врага своего): Россия еще и получила Белостокскую область! Все ради мира и союза.

А что же Александр? Православный царь затеял лицемерную игру: во время многочисленных свиданий в Тильзите он целовался и обнимался с «антихристом» Наполеоном, затем пять лет регулярно писал ему письма, начинающиеся словами «государь, брат мой…», но параллельно отсылал матери Марии Федоровне (в девичестве — София Мария Доротея Августа Луиза фон Вюртемберг) депеши такого содержания: Тильзит — это временная передышка для того, чтобы собрать еще более многочисленную армию и снова начать войну (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 133 — 134).Одновременно с этим Александр идет на беспрецедентный шаг: по заключении мира он увеличивает расходы на оборону в два раза (!): с 63,4 млн руб. в 1807 году до 118,5 млн руб. в 1808 (Там же, с. 107 и др.). Военный бюджет увеличивался и в последующие годы. Давайте сравним это с действиями Наполеона. Документы однозначно свидетельствуют о его преданности идее союза с Россией. Из письма Ш. М. де Талейрану сразу после заключения мира: «Я имею основания надеяться, что наш союз будет постоянным» (Троицкий Н. А. Указ. соч., с. 125). Из письма послу в Петербурге Рене Савари: «…если я могу укрепить союз с этой страной и придать ему долговременный характер, ничего не жалейте для этого» (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 134).

Совершенно естественно, что в России начался финансовый кризис, который некоторые нерадивые историки пытались приписать присоединению России к блокаде Англии, но статистика — опровергает подобные измышления. Дело в том, что недобор от таможни за тот же период составил всего 3,6 млн руб. (сравните с резким увеличением расходов на армию в 55,1 млн.!). В свое время я провел детальнейший анализ документов, и с цифрами в руках показал весь этот процесс: сколько и чьих судов заходило в русские порты с 1800 года, на какую сумму завезено и продано товара, как это повлияло на все сословия населения, на развитие промышленности и т. д. В ходе моего расследования (см. подробнее: Там же, с. 94 — 113) дополнительно выяснилось, что присоединение к блокаде Британии положительно отразилось на развитии российского внутреннего производства: особенно на хлопкоткачестве, сахарной и соляной промышленности. Резко возросло число фабрик всех отраслей (Там же, с. 109).

Кстати, я выяснил и то, что задолго до молодого студента-историка МГУ, который нарушил корпоративный обет лжи и молчания (подробнее см.: Понасенков Е. Н. Танго в одиночестве, или мемуары 25-летнего. М., 2007, с. 29 — 30, 50 — 51), к таким же выводам пришло и весьма «ответственное» историческое лицо — канцлер Н. П. Румянцев (Там же, с. 107 — 108). В докладе царю от 8 декабря 1808 года он писал, что главная причина кризиса отнюдь не разрыв с Англией, а расходы на оборону! Если бы идея блокировать монополиста-Британию не возникла у Наполеона, то ее следовало бы изобрести правителю России к ее же благу (если бы царь о таковом вдруг помыслил). Между тем, еще в 1805 г. московское купечество просило Александра принять меры, ограничивающие внешнюю торговлю, «причиняющую российским купцам великое торговое помешательство» (Соколов О. В. Битва двух империй. 1805 — 1812. М. — СПб., 2012, с. 357).

Однако развитие собственного производства не волновало Александра; словно в бреду, он повторял мантру: «Наполеон или я, он или я — вместе мы не можем царствовать». Сегодня историки стараются замалчивать позорнейший для дома Романовых факт: в 1810 — 1811 гг. АлександрI продал в крепостное рабство около 10 тыс. государственных крестьян («Мир новостей». 31.08.2012, с. 26; подробнее об этой «сезонной распродаже» и о положении государевых рабов, о том, как этих русских православных людей сбывали, чтобы, так сказать, купить новые перчатки, см.: Дружинин Н. М. Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева. М.- Л., т. 1, 1946). Никого не жалеть ради собственной блажи! 2 февраля 1810 года и 11 февраля 1812 года — резкое увеличение всех налогов.

В итоге: с 1810 года (!!!) русские армии уже стояли в боевом развертывании на границах Герцогства Варшавского (Соколов О. В. Указ. соч., с. 368 — 381). Наполеон упорно не слушал своих советников, которые предупреждали его не верить Александру (Наполеон ведь жил по логике: если союз выгоден обеим державам, значит, обе державы его будут сохранять). Более того: французский полководец начинает выводить свои войска из немецких земель (Там же, с. 373)! Русский царь вновь с бешеной энергией начинает сколачивать антифранцузскую коалицию (шестую по счету). К середине 1811 года он уже почти уговорил прусского и шведского правителей начать войну с Францией, 27 и 29 октября 1811 года был подписан ряд «высочайших повелений» корпусным начальникам (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 136), в которых приказывалось готовиться к операции аж на реке Висла! 5 (17 н. ст.) октября 1811 г. подписана русско-прусская военная конвенция против Франции (Там же, с.133). Однако в последний момент император Австрии (с которым так же несколько позднее велись тайные переговоры) и король Пруссии испугались вновь открыто воевать с Наполеоном — и согласились лишь на секретные договоренности о том, что в случае войны не станут серьезно действовать против России (Там же, с. 132).

Все это постепенно склоняет Александра принять не план (он не был серьезно разработан), но идею, которую советовал бывший маршал Наполеона (а ныне ренегат) Ж. Б. Бернадотт: так как русские генералы доказали свою неспособность драться с французами — надо использоватьпространство и климат (Там же). Этого же мнения придерживалась лишь малочисленная часть офицерства (большинство, включая Л. Л. Беннигсена и П. И. Багратиона, были за немедленное наступление: Там же, с. 134 — 135). Когда 26 апреля (н.ст.) 1812 года Наполеон еще находился в Париже (и, кстати, планировал на лето путешествие в Италию: Федотова Е. Д. Канова. М., 2002, с. 236), Александр уже гарцевал при армии в Вильно, выехав из Петербурга 20-го числа (Николай Михайлович, Вел. кн. Император Александр I. Опыт исторического исследования. Т.1, СПб., 1912, с. 111)! Наполеон посылает парламентера с предложением не вступать в войну, Александр не соглашается.

II

Вот неоспоримые доказательства того, что Наполеон не только не собирался переходить границу, но, располагая достоверными сведениями разведки, готовился к обороне от агрессии Александра (как это было всегда в предыдущие годы). Важнейшая часть корреспонденции полководца 1810 — первой половины 1812 гг. посвящена обеспечению укрепления фортификаций в районе Варшавы (Handelsman M. Instrukcje i depeszerezydentów francuskich w Warszawie. T. 2, Warszawa, 1914, s. 46; Correspondance de Napoléon I. P., 1863, V. 23, p. 149 — 150). Наполеон постоянно стращал своих маршалов. «Если русские не начнут агрессию самое главное будет удобно расположить войска, хорошо обеспечить их продовольствием и построить предмостные укрепления на Висле», — 16 мая 1812 года начальнику главного штаба. «…Если русские не двинутся вперед, моим желанием будет провести здесь (в Париже — прим. Е. П.) весь апрель, ограничиваясь активными работами по сооружению моста в Мариенбурге…», — 30 марта. «…В то время как противник начнет наступательные операции …», — 10 июня. «…Если на Вас будут наседать вражеские войска … отступайте на Ковно, чтобы прикрыть этот город…», — писал маршал Л. А. Бертье генералу Ш. Л.Д. Гранжану 26 июня (все цитаты — по: Понасенков Е. Н.Указ соч., с. 136 — 137).

При подобных обстоятельствах дипломатическое объявление войны не имело ровно никакого значения. Однако оно произошло, причем, по всем правилам. Еще 16 июня (т.е. за восемь дней до переправы через Неман) глава французского МИДа герцог де Бассано заверил ноту о прекращении дипломатических сношений с Россией, уведомив об этом официально европейские правительства. 22 июня французский посол Ж. А. Лористон информировал главу русского внешнеполитического ведомства о следующем: «…моя миссия окончилась, поскольку просьба князя А. Б. Куракина (российский представитель в Париже — прим. Е. П.) о выдаче ему паспортов означала разрыв, и его императорское и королевское величество с этого времени считает себя в состоянии войны с Россией» (Там же, с. 137 — 138). В переводе на понятный язык: Россия первой объявила войну Франции.

Таким образом, никаких планов не то, что захвата, но и вторжения в Россию у Наполеона не было и быть не могло (ибо, простите, незачем). Это, кстати, объясняет и то, что он не воспользовался очевидным козырем — отменой крепостного права: при подобном обороте дел он не получил бы искомого мира с русским монархом. Вынужденно собирая вновь армию, император французов (именно так правильно звучит титул монарха, выбранного голосованием в 1804 году) хотел лишь психологическим эффектом (подробнее: Там же, с. 114 — 140) заставить Александра выполнять условия Тильзитского мира (еще раз напомню, что и до этого события Наполеон дошел не сам, а его довел своей агрессивностью Александр). Поэтому и кампания началась невероятно поздно (если бы Наполеон планировал глубокое вторжение, то не стал бы ждать жаркого лета и дождливой осени). Французы перешли Неман только потому, что больше стоять друг напротив друга и ждать «у моря погоды» (или, когда в тылу Австрия и Пруссия открыто перейдут на сторону России!) было невозможно! Вот, что писал в мемуарах весьма информированный польский генерал Дезидерий Хлаповский: «Столь позднее выступление в поход и все расположение войск ясно показывали, что Наполеон хотел только запугать императора Александра…» (в сборнике: Военский К. Исторические очерки и статьи, относящиеся к 1812 году. М., 2011, с. 59). Со стороны Франции — кампания 1812 г. есть классический случай самообороны.

Наполеон рассчитывал на психологический эффект сначала от подготовки, потом от вторжения, потом на победу в приграничном сражении, которая бы вновь заставила «православного» императора целоваться с фиктивным «антихристом» и выполнять то, под чем русский государьподписывался и за что ответствовал честью (и эту честь потерял). Однако произошло то, на что правитель, думающий о благе своей страны, не может рассчитывать даже в горячечном сне. Император Александр покинул армию, которая стала почти хаотично отступать (на уровне концепции — ибо, как обычно бывает в России — русские первыми начали готовиться к войне, но в отличие от противника, к началу боевых действий, так плана и не приняли и даже не придумали главнокомандующего: Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 134 — 138 и др.). Французы просто преследуют отходящую и не дающую сражения армию (именно это и объясняет, почему Наполеон не пошел на столицу, на Петербург — он вообще не планировал военных операций на территории России!). Забава Александра стоит его стране колоссальных жертв! Русская армия оставляет Ковно, Вильно, Витебск, Смоленск. События разворачиваются стремительно (настолько стремительно, что не до всех губерний России на первых порах дошли слухи о войне).

III

Вначале на сторону армии вторжения переходят национальные окраины (в Литве даже сформирован большой корпус для борьбы с русскими оккупантами: около 20 000 бойцов в составе15 эскадронов, 18 батальонов и 1 арт. роты — Понасенков Е. Н. Указ соч., с. 141), затем по всей России усиливаются крестьянские выступления против помещиков (один из главных сюжетов переписки русских дворян — страх перед тем, что крестьяне, среди которых уже ходит слух о том, что «пришел Наполеон нам волю дать», поднимут восстание — Там же, с. 152 — 153 и др.). Параллельно с этим поднимается ропот потерявших свои имения помещиков! Александр вынужден пойти на хитрый ход: все шишки доставались ему самому и «немцу» (шотландского происхождения) Барклаю, поэтому дальнейшим начальником отступления до зимы назначается маститый крепостник, владелец 6567 рабов М. И. Кутузов (Троицкий Н. А. Указ. соч., с. 208). И пусть, мол, не «немца» и не царя, а своего критикуют!

Хорошо, что, согласно современным юридическим правилам, закон не имеет обратной силы: иначе бы Кутузову не назначение надо было получать, и не памятники теперь ставить, а идти под суд за злостную и рецидивную педофилию (нынче тему педофилии стало очень модно обсуждать и преувеличивать ее значение в сельском хозяйстве: надо же найти какого-то «вредителя» — раньше ими «работали» многодетные «кулаки», «троцкисты», «рыковцы», велосипедисты и ленинградские врачи советско-еврейского происхождения). В 1811—1812 гг. вместо активной деятельности на турецком фронте он развлекался с 14-летней молдованочкой. Вот, как это описывает генерал граф Александр Федорович Ланжерон: «Первым делом Кутузова, по приезде в Бухарест, было отыскать себе владычицу; … но его выбор поразил нас. Он пал на 14-летнюю девочку, племянницу Ворлама и бывшую уже замужем за одним молодым боярином Гунианом. …Когда 64-летний старик, одноглазый, толстый, уродливый, как Кутузов, не может существовать без того, чтобы иметь при себе трех, четырех женщин… это достойно или отвращения или сожаления…» (Фельдмаршал Кутузов. Документы. Дневники. Воспоминания. М., 1995, с. 332). Таковы были нравы православного аристократа, прах которого покоится в Казанском соборе.

Новоявленный главнокомандующий проигрывает генеральное сражение под Бородино, оставляет первопрестольную, отступает до Тарутино. Генерал-губернатор Москвы Ф. В. Ростопчин высоконравственно (не то, что девушки, молящиеся в храме не по указке, а по собственному чувству) сжигает город вместе с его вековым художественным и материальным наследием («Родина». № 6−7, 1992, с. 88 — 93). В Москве сгорают заживо не менее 22 500 русских раненных солдат (Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М, 2002, с. 221): ибо дворян, значительную часть офицеров помещик Кутузов приказал вывезти, а «чернь» — пусть на том свете верит в сказку об «отечественной войне». Эти преступления против человечества навечно останутся на совести Ростопчина и Кутузова.

Французы спокойно живут в Москве больше месяца (а, получи они эшелон с едой — так жили бы до горбачевской оттепели), но затем снова начинается преследование русской армии — бой под Малоярославцем. Умножившие свои силы и отдохнувшие в лагере русские войска сражение (будучи в укрепленной позиции — в городе!) проигрывают, и Кутузов приказывает отступить к Полотняным заводам. Наполеон понимает, что Кутузов может с тем же уровнем военного таланта удирать до Камчатки, что мороз надвигается, что страна к жизни не приспособлена — и решает отходить в ту сторону, где есть еда (на Запад). Замечу, что в Европе французские солдаты как порядочные покупали еду у местных жителей за золотые наполеондоры, в России же купить еду было физически негде. И не только французам: вместо рыночной системы — духовность и соборность, то есть, европейских магазинов нет как класса (кроме бутика французских шляп в Москве). От сего пострадала и русская армия: Кутузов вывел из Тарутина 130 тысяч солдат, а в Вильно привел 27 тыс. — это при 90 процентах небоевых потерь (Понасенков Е. Н. Указ соч., с. 213)! Дело в том, что «светлейший» все больше интриговал (например, написал кляузу царю на так много сделавшего для России Барклая, после чего последний с болью в сердце покинул армию) и спал, а вот о провианте и зимней одежде для армии не позаботился (Там же, с. 213 — 214). 20 сентября Ростопчин писал Александру I: «Князя Кутузова больше нет — никто его не видит; он все лежит и много спит. Солдат презирает его и ненавидит его. Он ни на что не решается; молоденькая девочка, одетая казаком, много занимает его» (Шишов А. В. Неизвестный Кутузов. М., 2001, с. 378). Итак, «кофейник Зубова» даже в «грозную пору» войны 12-го года не мог обойтись без ролевых игрищ.

Кутузов не переходит в наступление, а идет «параллельным маршем», даже не пытаясь серьезно тревожить армию Наполеона. На Березине, где у нормальных западных генералов случилось бы пленение армии Наполеона, сей последний блистательными маневрами обманывает П. В. Чичагова, отбрасывает корпус П. Х. Витгенштейна, успешно наводит мосты и удачно переправляется (Там же, с. 210 — 211). В этом императору помог не только собственный талант, но и «светлейший» Кутузов (простоял без движения двое суток), который мстил Чичагову за то, что тот сменил Кутузова на посту командующего армией в Турции. Но мало того, что сменил, так еще и выявил финансовые махинации Кутузова (которому не впервой: в бытность директором Сухопутного кадетского корпуса Михаил Илларионович выгодным для себя образом распродавал корпусные казенные земли). Однако, безусловно, главной причиной был психологический страх екатерининского вельможи Кутузова перед полководцем Наполеоном, разбившим «кофейник Зубова» в двух генеральных сражениях (Там же, с. 210 — 213).

Французы покидают Россию. Еще в течение 1812 года прусский корпус генерала Ганса Давида Людвига Йорка переходит на сторону Шестой антифранцузской коалиции. Вот собственно и все. Отмечу, что война длилась всего 6 месяцев: причем, только 2,5 из них — на «исконно русской» территории (даже слухи о том, что где-то идет война, дошли не до всего населения!). Мне смешно читать детский лепет некоторых писак про «практически полное уничтожение наполеоновской армии»: суммарные потери убитыми и раненными были чуть ли не меньше, чем у русских, но несколько десятков тысяч (особенно из числа нефранцузских частей) просто разбрелись по территории России, потом именовались «пленными» (за которыми часто и следить-то не было ресурсов), а затем вернулись в свои государства. А теперь внимание — вопросы: чем тут гордиться, и с какой стати война должна называться «отечественной»? Давайте поразмышляем обо всех внутриполитических, этнических, психологических и социальных аспектах по порядку.

IV

Никакой угрозы целостности России от Франции не исходило (и вообще Россия всегда разваливалась не из-за внешних нападений, а вследствие провала внутренней экономической, социальной и идеологической политики). Как и все войны с начала века, война 1812 года велась за интересы Англии и из-за личных комплексов Александра. Следовательно, и выиграла от нее лишь Англия и болезнь царя. Ну, и конечно, с чисто военной точки зрения, в выигрыше французы — которые победили во всех крупных сражениях, включая генеральное, а так же заняли «первопрестольную». Так каким из этих сражений гордиться русским? Нельзя же ставить памятнику тому, что бывает каждый год — зиме? Тем более что от морозов и голода погибли не только «враги», но свои — мирное население и русские солдаты.

Забава Александра стоила стране страшных потерь: выжжены города, поля, погибло множество людей, домашнего скота, материальных и культурных ценностей. Сегодня по самым скромным подсчетам исследователей общая сумма материальных потерь России от войны оценивается в 1 млрд. рублей! Астрономическая цифра (подробнее — см.: Гречена Е. Война 1812 года в рублях, в предательствах и скандалах. М., 2011, с. 290). Одновременно надо понимать, что больше половины материальных ценностей была уничтожена самими русскими, а все вообще потери лежат на совести русского царя. В обильное на войны правление Александра I рекрутчина поглотила гигантское количество людей: по неполным данным — 1 933 608 человека (Столетие Военного министерства. Исторический очерк комплектования войск в царствование императора Александра I. СПб., 1902, т. IV, ч. 1, кн. 1, с. 132). Это около трети всего мужского населения России в трудоспособном возрасте от 15 до 35 лет! Мало, кому удалось выжить…

Ну, хорошо (вернее — плохо), отойдем от материальных величин и поговорим о пресловутом патриотическом подъеме, о «народной войне», о православии т. д.

Итак, мои «оппоненты» (псевдопатриотические писаки) предлагают расчленить (!) собственное государство: отсечь от него громадные территории — и рассматривать в качестве удобной им «России» только совсем небольшую часть Российской империи. Как ни страшно это звучит, но идея расчленения России всегда была в планах только русских недобросовестных историков, а не у Наполеона. В целях обороны своей страны отперманентных нападений (которые деньгами спонсировала Англия, а телами — континентальные державы во главе с Россией) он вел всего лишь политическую войну за то, чтобы Александр выполнял подписанные им обязательства и даже согласился с тем, что Россия захватила Финляндию, Молдавия и Валахию (ничего себе православное миролюбие!).

Более того, эти ангажированные нечистоплотным государственным заказом идеологи на историческом фронте свой дикий план осуществляют на практике, когда вновь в 2012 году пишут примерно следующие: давайте судить о характере войны только по территории от Смоленска до Москвы. Им неудобен литовский корпус в армии Наполеона, малороссийские партизаны (действовавшие против «москалей»), прибалтийские коллаборационисты (хотя их было в изобилии в исконно русских губерниях) и т. д. Им неинтересно, что в Грузии (которая тогда еще не успела подарить русскому романсу мою любимую Нани Брегвадзе) рекрутский набор даже не производился (да и где сейчас эта Грузия?..). Таким образом, территорию Литвы, Курляндии, Малороссии, бывших польских земель в районе современной Белоруссии, огромные азиатские просторы и племена, Грузию, Сибирь и Дальний Восток (до которых даже известия о войне дошли с большим опозданием), захваченную Финляндию отечественные «ученые» у Российской империи аннексируют и уничтожают в пользу своей амбициозной идеи об «отечественной» войне (для них цель — оправдывает средства). Лично я это расцениваю как государственное преступление. Для меня Россия (как правопреемница СССР, а тот, в свою очередь, Российской империи) — едина и неделима! Уж, если изучать и делать выводы — то по всей территорию.

Что же, я готов изучить ситуацию на «удобном» шулерам от истории клочке территории (у них получается эдакая местечковая «отечественная война»). Основная часть населения страны — крепостные рабы. Вопрос: какие есть права у крепостных, которых могут драть на конюшне, насиловать на кухне и «продавать по одиночке» (Грибоедов)? Ответ: никаких. Следовательно, у них нет права и на патриотизм (иначе такое свойство придется назвать по-научному: мазохизмом).

Понятие «патриотизм» (кстати, слово неславянского, выражаясь современным языком, «госдеповского» корня) вообще весьма западное и модернизированное. Оно связано со становлением национальных государств, а для этого надо две тысячи лет жить на одной территории, говорить на одном языке (пусть и с диалектами), научиться грамоте и понимать, что ты живешь в стране, а не только в своей деревне. Русские крестьяне образца 1812 года (да и много позднее) не осознавали себя «гражданами» страны; на вопрос «кто они», несчастные отвечали, что они «такого-то барина» или «из такой-то деревни, волости» («кутузовские», «рязанские» — но не русские). Суммарно крестьяне (крепостные и небольшая часть — государственные) составляли 98,5% населения (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 139). Следовательно, абсолютное большинство населения страны уже не может подарить нашим идеологам такую радость, как «патриотический подъем» (мужики за такие непонятные слова вообще могли и заругать!). К слову сказать: а что, сегодня кто-то из ростовчан осознает свое цивилизационное единство с москвичами, или сибиряки уверены в своем экономическом и культурным единении с петербуржцами? Калининградцы мечтают о благополучном отпуске в солнечной Чечне или в теплом Татарстане?

Для «патриотизма», простите, нужно хотя бы азбучное представление о том месте (стране), в котором обитаешь, для сознания необходимы хотя бы зачатки образования. Про крепостных говорить не станем — там полный мрак, но вот, к примеру, свидетельство об уровне развития интеллекта и представлений о мире простых москвичей: «После известия об объявлении войны московский люд собрался на площади и стал рассуждать. Прежде всего, единодушно было решено, что война — это кара Божия, и следует усердно молиться, а один купец высказался, что он давно чуял что-то неладное: и каша у него в горшке неладно варилась, и домовой расшалился, и кот Васька стал недобро гудеть» (Голденков М. Наполеон и Кутузов: неизвестная война 1812 года. М., 2010, с. 190). Затем тот же очевидец передает рассказы простонародья о французах как о сущих чудовищах — с клыками и огромными пастями, с медным лбом и т. д." (Там же, с. 191). А когда Великая армия вступала в Москву, то толпы народа около двух часов спорили — союзные ли это англичане и шведы, пришедшие защитить Москву, али кто еще (Там же, с. 193)? И вы хотите в этой «палате номер шесть» устроить праздник сознательности? Нет, ну для распила юбилейного бюджета можно праздновать что-то угодно, конечно…

Мне могут возразить, что это, мол, теория, а вот на практике — крепостные вдруг все поголовно оказались шиллерами — и как один побежали с глубоким осознанием выгонять врага из своего глубоко прочувствованного Отечества! Но здесь оппонентов-шулеров ждет самое страшное разочарование. Ответьте мне на простой вопрос: вот наполеоновские силы в количестве менее 160 тыс. (Земцов В. Н. Битва при Москве-реке. М., 2001, с. 24) вступают в исконно русские территории (те, что после Смоленска). Сто шестьдесят тысяч, это простите — два раза по митингу на Болотной. И где же весь этот могучий русский народ, который встал и спас православное отечество, путем нападения на армию Наполеона? 160 тысяч (включая, растянутые на большом пространстве коммуникаций гарнизоны) измотанных, голодных солдат, которые боятся отходить от Старого смоленского тракта на фуражировку, потому что не имеют нормальных карт местности. Где же наши «чудо-богатыри»? Где эти герои фильмов «православного» любовника Г. Александрова С. Эйзенштейна? Где-то русское поле (слова Инны Гофф, музыка Яна Френкеля, исполняет Иосиф Кобзон), на котором легко могут поместиться все эти несчастные французы, и где их поставят на место невиданные русские?

Может быть, русским патриотам-крестьянам тяжело бороться с «басурманами» только силой духа и рогатиной? Но почему тогда ничего не смогла сделать вооруженная до зубов православная армия? Ответьте мне еще на один простой вопрос: почему русские, имея численное превосходство (около 155 000 чел. и 640 орудий против менее 135 000 при 587 орудиях у французов: Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов… с. 170) и находясь в укрепленной позиции, проиграли Бородино? Ведь Кутузов даже икону театрально по всему строю носил с превеликим пафосом! У победивших в бою французов, отмечу, священников и икон при армии не было! Где тот «русский дух», который все побеждает? Где те «шапки», которыми Багратион и Ко хотели закидать Великую армию (Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов… с. 26)? Французы взяли все укрепления, около 2000 пленных (Бутурлин Д. П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году. М., 2011, с. 168), и заставили русских отступить сбольшими, чем у себя (у нападающей на укрепления стороны) потерями: более 50 тыс. у русских и в районе 35 тыс. у французов (Земцов В. Н. Указ. соч., с. 260 — 267 и др.). При этом Наполеону даже не понадобилось вводить в дело 21 тыс. гвардии (Lachouque H. The Anatomy of Glory. Napoleon andhis Guard. London. 1961. P. 247)! Можно долго разводить демагогию о том-то и о том-то отдельном случае бросания «на амбразуру», но о сути дела свидетельствует исключительно результат.

Постарайтесь сейчас думать без штампов и, отбросив тот мусор, который из поколения в поколение нам навязывает идеологическая машина! Вообразите: русские оставляют «нехристям» первопрестольную! Вместе с отеческими гробами, с могилами великих князей, со многими православными храмами, со своими родовыми гнездами! Я бы еще мог понять, когда бы горстка русских солдат противостояла эпическим миллионным «полчищам» «Антихриста», но ведь речь идет об ином: просто, если генералы не умеют воевать, а народ не видит смыславоевать, то вы не справитесь и с уставшими частями армии, которая уступает вам по численности! Именно поэтому «народ» спокойно«ждет у моря погоды», пока Наполеон живет в Москве; именно поэтому партизанские отряды появились не сами, а по распоряжению Барклая де Толли (и первым был отряд Фердинанда фон Винцингероде); именно поэтому Кутузов занимается в Тарутино не подготовкой к наступлению, а рассылкой карательных отрядов (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 139, 214−215), давящих в крови вспыхивающие с небывалым размахом выступления крестьян (то есть проливает безвинную православную кровь!).

Русские крестьяне в 1812 году отказались защищать «веру, царя и отечество», потому что не чувствовали связи между собой и всем этим «джентльменским набором» Бенкендорфа! Французы были в ужасе от нечеловеческого положения русских: генерал Ж. Д. Компан писал, что свиньи во Франции живут лучше и чище, чем крепостные в России (Голденков М. Указ. соч., с. 203). Кстати, я могу лично свидетельствовать: этодо сих пор так. А. Пасторе заметил, что «грустно наблюдать эту иерархию рабства, это постепенное вырождение человека на общественной лестнице». И тот же свидетель — про помещиков (определение очень подходит к современным российским чиновникам): «жадные паразиты и корыстолюбивые льстецы» (Там же).

Русские проиграли Бородино и оставили Москву не только потому, что офицеры и генералы не были достаточно талантливы, но и потому чтосолдаты не сильно хотели воевать за отечество! За двести лет ни один историк не акцентировал внимания на известных документах — на официальных «приказах по армии» М. И. Кутузова, где первой фразой и главной темой была проблема мародерства (среди своего же населения!) и колоссального дезертирства из армии! И это в дни Бородина! Вот, что гласит, например, приказ по армии № 2 от 18 августа (по старому стилю): «Сегодня пойманы в самое короткое время разбродившихся до 2000 нижних чинов. Сие сделано не старанием начальников, но помощию воинской полиции. …Привычка к мародерству сею слабостию начальства, возымев действие свое на мораль солдата, обратилось ему почти в обыкновенное…» (Фельдмаршал Кутузов… с. 170 и др.). Дезертирство из русской армии началось еще до войны (Соколов О. В. Указ. соч., с. 696)! В России в 1812 году крепостные крестьяне составляли более половины населения — 23 млн. чел. (Голденков М. Указ. соч., с. 210), и положение прочих (всего 98,5%) было столь же скверным. Крестьяне скорее готовы были грабить своих, чем вставать на борьбу, неизвестно с кем, отстаивая свои оковы.

В 1812 году крестьянская война против крепостничества и царского режима охватила почти всю империю — 32 губернии (Абалихин Б. С. Особенности классовой борьбы в России в 1812 г. // Из истории классовой борьбы в дореволюционной и Советской России. Волгоград, 1967, с. 130): это больше, чем во времена подавленной любимцем отечественных «патриотов» Суворовым пугачевщины! Таким образом, параллельно с одной войной происходила другая. Крестьянские бунты мгновенно вспыхнули как в центральных губерниях (Московская, Смоленская, Витебская, Могилевская, Минская), так и в отдаленных (Вологодская, Пермская, Тамбовская, Саратовская, Оренбургская; подробнее см.: Бабкин В. И. Классовая борьба в период Отечественной войны 1812 г. Иваново, 1984).

Я подчеркну: война крестьян против помещиков и режима имела несравнимо больший фронт, чем локальная кампания Наполеона!Восстание Дорогобужских крестьян в официальных документах даже назывались «революцией» (Савин Н. И. Волнения крепостных в вотчинах Барышниковых Дорогобужского уезда Смоленской губ. Дорогобуж, 1926, с. 10, 23)! Крупнейший бунт (более 20 тысяч участников!) произошел в 12 волостях Пермской губернии (Бабкин В. И. Указ. соч., с. 96 — 97). А самым жестоким подавлением «прославилось» вооруженное восстаниератников Пензенского ополчения. Семь тысяч ополченцев захватили город Инсар, посадили в тюрьму офицеров. Горожане поддержали крестьян: «Это не Пугачево: тогда вас не всех перевешали, а нынче уже не вывернетесь!», — предупредили бунтовщики дворян (Шишкин И. Бунт ополчения в 1812 г. // Бунт военных поселян в 1831 г. СПб., 1870, с. 245). Кутузов направил против повстанцев войска. После кровопролитных столкновений, бунт был подавлен. Плененным ратникам вырывали ноздри, до смерти секли палками: так расправлялись одни православные люди с другими (Годин В. С. Антикрепостническое восстание ратников Пензенского ополчения в декабре 1812 г. // Краеведческие записки. Пенза, 1963, Вып. I, с. 25). Теперь, зная об этих фактах, ответьте мне честно на вопрос: о какой «отечественной» войне против французов может идти речь? Скорее это была гражданская война в России на фоне локальной русской кампании Наполеона.

А чем занимается виновник всех бедствий Александр? Он, простите, свистит (ну, и, конечно, усиленно молится). Дело в том, что у русского царя было хобби — художественный свист (Мельгунов С. П. Александр I. М., 2010, с .94). Царь потому и предпочитал салоны военным плацам: офицеры над ним посмеивались, а вот дамочки с удовольствием аккомпанировали и вели с ним доверительные разговоры, как с подругой (см. например: Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе графини Шуазель-Гуффье. М., 1912, с. 107 — 114).

Продолжаем использовать разум, задаем новые вопросы. Объясните, кому из русских была выгодна война 1812 года? Крестьянам, которых убивали в регулярной армии и в ополчении, чьи избы сожжены? Помещикам, которые лишились своих работников и своих имений? Купцам, торговля которых вообще прекратилась? Возможно, война была выгодна только православным священникам — они стали актуальны: благословляли одних христиан на убийства других, затем отпевали, а потом собирали деньги на храмы в честь убиенных.

Найдите мне хотя бы намек на единение населения Российской империи в 1812 году! Крепостные резали помещиков и завидовали государственным крестьянам, помещики более всего на свете боялись вооружать крестьян (чего стоит один спектакль, устроенный Ростопчиным, который стал раздавать простому люду ружья без замков и патронов, чтобы те силой не захватили арсенал с исправным вооружением: «Московские ведомости», 1872, № 52); православные иерархи недолюбливали государственных крестьян (многие из них раньше были церковнойсобственностью, но просвещенная Екатерина провела секуляризацию поповских земель: ведь наши дивные священники были крупнейшими крепостниками, и признавали такое право, при котором «душами» считались только мужские особи). Казаки в русских городах и селах грабили пуще армии вторжения (об этом говорят десятки свидетельств офицеров и самого Кутузова), преследуемые старообрядцы (тех, кого не успели вырезать их братья) продолжали скрываться по отдаленным регионам. Литовские солдаты вошли в армию Наполеона, в Малороссии праздновали взятие Москвы и т. пр.

«Уже враг наш разбит в генеральном сражении под Можайском, столица его взята и расторгнуты оковы Польского народа …», — так реагировала литовская пресса на поражение русских «соотечественников» под Бородино («Kurjer Litewski». 1812, № 7). Наполеона иначе как «Великим» или «избавителем народов» никак не называли (№ 85 и др.). Литву величали, естественно, «Отечеством» (№ 84 и др.). Была и своя «народная гвардия» (№ 86 и др.). А польские мусульмане-татары «Во имя любви к Родине» даже создали один эскадрон татарской кавалерии (см. воззвание его командира Мустафы-Мурзы Ахматовича в «Kurjer Litewski». 1812, № 86). 23 сентября в Литве повсеместно проходили торжества по случаю взятия Москвы (№ 78), а 3 декабря — в честь годовщины коронации Наполеона 2 декабря 1804 года (№ 98). В Польше и Литве проводились пожертвования на военные нужды Великой армии (№ 54). Школьники и женщины также рвались в бой (№ 58, 68). В 1812 году в Литве пышно праздновали 22 июля — именины императрицы Марии Луизы, 15 августа — день рождения Наполеона (№ 67 — 78).

Обратимся теперь к кавказскому региону, присоединение которого началось тоже незадолго до войны. Рекруты 83-го и 84-го наборов (соответственно манифестам от 4 августа и 30 ноября 1812 г.) были сплошь неграмотными и воевали только против Ирана и Турции, осуществляя политику экспансии царизма в Закавказье. Причем, в Кавказской губернии 84-й набор производился только в августе 1813 года, и удалось набрать всего 739 рекрутов (Нерсисян М. Г. Отечественная война 1812 года и народы Кавказа. Ереванское изд-во АН. Арм. ССР. 1965, с. 70 — 71). Пожертвования на оборону «отечества» реально производились только 1813 — 1816 гг., причем это населению предписывалось, ибо никакого рвения не обнаруживалось!

Точное количество кочующих в тех местах племен калмыков (не знавших ни русского языка, ни того, что они «граждане» России, не говоря уже о политической географии войны) властям было неизвестно. По некоторым документам: «Число калмыцкого народа … простирается по данным от них списках до 14 000 кибиток мужского пола…» (Там же, с. 82). Понятно, что женская половина «кибиток» явно не имела возможности публично доказать свою любовь к российскому «отечеству». Их главным занятием со времен Золотой Орды было скотоводство. Из астраханских и кавказских калмыков в 1807 году было собрано ополчение для IV антифранцузской коалиции (Там же, с.86). Кавказские горцы имели сильную антирусскую ориентацию. В 1812 году турецкий султан призвал мусульман края начать священную войну против «московских гяуров» (Там же, с. 274). Ряд можно продолжить. Почва для будущей Кавказской войны, которая окончательно не потушена и по сей день, была царем подготовлена.

Далее. Многие русские (и не очень русские) офицеры были страшными антисемитами, относились к евреям с презрением и даже не считали их своими соотечественниками (1812 год… Военные дневники. М., 1990. С. 70−71, 84 и др.) — хотя у них же закупались и столовались. Поэтому нет ничего удивительного в том, что от подобного отношения (не забываем, что иудеи в России могли жить только в рамках черты оседлости) евреи, так сказать, не сильно противились продавать французам провизию и показывать достопримечательности (Де ля Флиз. Поход Наполеона в Россию в 1812 году. М., 1912, с. 4−5, 12 и др.). Кстати, антисемитизм генерировался и на государственном уровне. Как вы думаете, что стало главным идейным основанием обоих анафем Наполеону (я забыл сказать про вторую: ее объявили в 1812 году — сразу после того периода, когда православный «помазанник божий» Александр целовался с Наполеоном и называл его своим «братом»)? Я вам таки отвечу: Наполеон-де уровнял во Франции иудеев в правах с остальными гражданами (плюс — созвал Синедрион), то есть помог «убийцам Христа нашего» (у которого, если верить православной Библии, мать и… отчим — иудеи, а отец — вообще иудейский бог Яхве). В официальном документе, прочитанном во всех православных церквях, Наполеон именовался «жидовским лжемессией». У большинства русских вообще нездоровый когнитивный диссонанс в отношении «исконно русской веры» не в Перуна и Велеса, а в реформатора культа Яхве на платонически-осирисовский манер (про этот «манер» они, правда, не подозревают: эрудиция не позволяет). Кстати, по поводу анафемы: прежде, чем сжигать портреты Наполеона у ХХС (сейчас такие сожжения стали у фашиствующих «хоругвеносцев» модными), вспомните, что Наполеон является кавалером ордена Святого Андрея Первозванного (награжден «помазанником Божьим» Александром в Тильзите: Троицкий Н. А. Александр I и Наполеон. С. 127).

Сегодня много говорят о репрессиях Сталина и Гитлера, но почему-то ни в монографиях, ни в учебниках не пишут о страшной депортации 60 000 еврейских семей из деревень, которую объявил Александр с 1 января 1807 года (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 146 — 147). Причем, небольших участков, выделенных под еврейские колонии в Херсонском уезде, не хватало, процесс стал затягиваться и для его ускорения были направлены солдаты. Дальше об этом позоре даже и рассказывать нет желания. И что: иудеи тоже должны были чувствовать страстную любовь к имперскому отечеству в 1812 году?

Продолжаем. Только что оккупированная Финляндия чувствовала единение с Рязанью? Грузия — с Уралом? Азиатские «и ныне дикие» кочевники осознавали свое эстетическое и этическое единение с салоном мадам Шерер? О чем мы говорим! Часто российские генералы даже элементарно не понимали друг друга: большинство писало на французском или немецком (к слову, только 60% отечественных генералов носили славянскую фамилию), и плохо понимали неграмотные записки на корявом допушкинском русском языке некоторых своих коллег, типа неуча Матвея Платова (который, стоит заметить, так глубоко ощущал духовное единение и соборность, что в день Бородинского боя напился до мертвецкого состояния и вовремя не выступил в рейд). Здесь уместно сказать и о том, насколько «патриотично» было настроено в 1812 году казачество и лично их главный атаман.

Знаменитый храбрец, в будущем «покоритель Кавказа» генерал Алексей Петрович Ермолов вспоминал, что уже после оставления русскими Смоленска: «атаман Платов перестал служить, войска его предались распутствам и грабежам, рассеялись сонмищами, шайками разбойников и опустошили землю от Смоленска до Москвы. Казаки приносили менее пользы, нежели вреда» (Понасенков Е. Н. Указ. соч., с. 207). Их стоянки напоминали, по выражению будущего начальника Третьего отделения Александра Христофоровича Бенкендорфа, «воровские притоны». Описывая Бородинское сражение, Кутузов обвинял Платова в «распутном поведении». Мемуарист свидетельствует: «он был мертвецки пьян в оба дня Бородинского сражения (имеется в виду и бой у Шевардина 5 сентября — прим. Е. П.), что заставляло, между прочим, князя Кутузова … сказать мне, что он в первый раз видит полного генерала без чувств пьяного». В донесении Александру о бородинском сражении Кутузов, в частности, сообщал, что гусары не могли «что-либо предпринять, потому что казаки, … так сказать, не действовали» (Там же). Даже создатель официозов для «Николая Палкина» А. И. Михайловский-Данилевский был вынужден записать: «…меня уверяли достоверные люди, что Платов посылал на свой счет грабить деревни и села, и отправлял на Дон несколько обозов с похищенными таким образом вещами» (Там же, с. 145). У меня даже возникает версия, что знаменитый «московский клад» Наполеон (ценности, вывезенные французами из Москвы) надо искать на Дону…

Не будем забывать и о «духовности», которая зачастую подменятся дешевыми спекуляциями на темы веры и ее надсмотрщика — религии (сейчас это вообще модный тренд: раньше спрашивали партийную принадлежность, а сейчас конфессиональную). Прежде всего, напомню: именно русские из простонародья вызвались снять большой крест с колокольни Ивана Великого, который Наполеон, предположительно, собирался водрузить на Доме инвалидов в Париже (1812 год в воспоминаниях современников. М: Наука. 1995, с. 169). И потомки этих русских уничтожали храмы после 1917 года: не французы из Антанты, не образованные атеисты из русских университетов — а простой люд, который воспитывали в атмосфере ненависти в церковно-приходских школах (среди выпускников, цитировавших Ветхий завет кусками наизусть, был и главный изверг прошлого века — Сталин). Кстати, о «православных» потомках: вот я сейчас пишу, но сосредоточиться практически невозможно: пьяные до скотского состояния военнослужащие РФ в полосатых майках (сегодня праздник их рода войск, о котором вы знаете) уже три часа под окнами орут благим матом и бросаются во все стороны бутылками (и полиция их не трогает…). Защитники отечества, однако. Солдаты НАТО пока мне столько неудобств не доставляли…

В эпоху 1812 года православие вносило раскол в российское общество, которое было многоконфессиональным
(значительная часть театра военных действий 1812 года была католической), полиэтничным, а в среде господствующего
класса уже почти не было верующих (из письма будущего автора сказки 1830 года «О попе и о его работнике Балде»
Пушкина, Одесса, 1824 год: «Читаю Библию…, но предпочитаю Гете и Шекспира»). Просвещенные люди еще с
восемнадцатого века понимали, что православие свернуло Русь с пути развития европейской цивилизации в сторону
темного византинизма, который долгие века был ступором развития общества (конкретнее всех эту истину
сформулировал прототип Чацкого – П.Я. Чаадаев).
Действительно, православный менталитет в лице фанатичных его адептов был страшно агрессивен по отношению к окружающим людям, и особенно — к братьям по христианской вере. Вот, какие страшные (и противные духу заветов Христа) слова сказал публицист Н. И.Греч о неприятелях-турках и о соотечественниках (после присоединения Польских земель к России) поляках: «первые не христиане, последние и того хуже» (Греч Н. И. Записки о моей жизни. М., 1990, с. 212). Мы и сегодня слышим от некоторых фанатиков постыдные речи о том, что «все католики попадут в ад». Эхо подобного жанра войны звучит до сих пор… Лично мне невыносима сама мысль о том, что не дожившие до светлого будущего нашей эры Платон и Сократ, а, возможно, и такие несознательные товарищи, как Шекспир, Бах, Моцарт, Леонардо да Винчи, Караваджо, Верди, Вагнер, Стендаль, Эйнштейн, Антониони и Эдит Пиаф во главе с еще живой Мадонной горят или будут гореть в аду! Как тут не вспомнить выдающегося русского философа Константина Леонтьева, с его знаменитым высказыванием о том, что христианство на Руси еще не было проповедано…

...........................................................................................................................................

Автор: Евгений Понасенков

Приложение: Евгений Понасенков о войне 1812 года в ресурсах Интернета.

— Интервью «Тайны Наполеона
Высшее пресуществление войны - не нападать на врага, а разрушить его планы. (по мотивам Сун Цзы)

Одиссей
партизан
Сообщения: 3780
Зарегистрирован: 29 янв 2012, 02:14

Благодарил (а): 541 раз
Поблагодарили: 558 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#2 Сообщение Одиссей » 15 апр 2015, 05:03

Остальное тут http://diletant.ru/articles/3883514/" onclick="window.open(this.href);return false;
Высшее пресуществление войны - не нападать на врага, а разрушить его планы. (по мотивам Сун Цзы)

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#3 Сообщение smersh70 » 25 дек 2017, 02:11

Одиссей писал(а):втор: Евгений Понасенков
Приложение: Евгений Понасенков о войне 1812 года в ресурсах Интернета.
обожаю его просто :clap:
очень прикольно пишет и выступает :) официоз прямь бомбит :D
Одиссей писал(а):Официальную историю "отечественной войны" мы знаем наизусть из школьной прграммы и из "войны и мира". Это другой взгляд на ситуацию.
в продолжение--- :shifty:

Как вы пришли к этой вроде бы давно изученной теме - истории войны 1812 года?

- Я занимаюсь эпохой Наполеона и 1812 года с 9 лет, весь школьный период у меня была замечательная возможность изучать специальную литературу и сборники документов в библиотеке Музея-панорамы «Бородинская битва». Это уникальное хранилище, где есть издания, которых нет даже в Ленинской библиотеке и в Гохране. За школьное время, которое люди тратят, как правило, бессмысленно, я осилил огромный пласт литературы. Когда мои коллеги начинают скоропостижно – другого слова не подобрать! – к кандидатской, либо к юбилею что-то фрагментарно почитывать, и писать под готовый вывод, получается бессмыслица: они не успевают прочитать даже историографию, не говоря уж о том, чтобы серьёзно поднять источники.

Итогом моей многолетней работы сначала стала книжка 2004 года «Правда о войне 1812 года», где я впервые сказал, что эта война никакая не Отечественная, и что наоборот, это Александр I готовил нападение на Францию. Россия тогда снова (как и в прошлые годы агрессии против Франции) подписала коалиционные соглашения с Англией, Испанией и Швецией.

Тогда же я написал и про русский коллаборационизм в 1812 году: Наполеон создавал всесословные муниципалитеты в Смоленске и в Москве, и все сословия, податные и неподатные, дворяне и не дворяне во всём этом участвовали.

Я доказал с цифрами в руках, что присоединение России к континентальной блокаде Англии не повлияло серьёзно на финансовую ситуацию в России, но финансовый крах наступил вследствие увеличения расходов на оборону в 1807 году сразу после подписания договора о мире! Тильзитский мир, заключенный между Россией и Францией, был непопулярен в среде чванливой элиты русского общества. Россия сама нападала на Францию в 1805, 1806 и 1807 годах, сама позорно проиграла и сама же обиделась на это.

Нельзя не сказать, что в домах российской элиты тогда не было ничего русского, то есть - абсолютно ничего! 99% предметов были европейского происхождения, в основном - из Франции, Италии и Англии. Во дворцах Александра не было даже булавки, не завезенной из-за рубежа. В России не было ни одного придворного художника, или ювелира, кто бы не приехал из-за границы. Все до единого портреты участников войны 1812 года нарисованы и выгравированы иностранцами: Сент-Обеном, Вендрамини, Карделли, Петером фон Хессем... В тогдашней России просто не существовало уровневых художников. Петр I начал цивилизовывать страну всего 100 лет назад, и только при нем появилась русская регулярная армия, которую создали с нуля иностранцы. Даже слова: армия, инфантерия, кавалерия, артиллерия, литература, музыка... – все, все были иностранными.
Изображение
Цивилизация в Россию была привнесена извне, и из-за этого в элите развился страшный комплекс, который, с одной стороны, ставил её в позу преклонения (иногда комического, которое высмеял Грибоедов), а с другой стороны, элитка всей своей дурной силой тщилась доказать, что и Россия что-то тоже умеет. Умеет собрать орду - и дойти до Парижа. Не сама, правда, а вместе с Пруссией, с Австрией, с Англией, и не благодаря талантам, а благодаря пушечному мясу...

Но смысла в этом не было никакого: да, в Париже все прекрасно было и есть, а в России люди продолжали жить так же, как и прежде. И крепостное право как было до Парижа, так и осталось.

- Вы помните этот момент, когда поняли, что что-то не так в книгах предшественников?


- Мне с самого начала было очевидно, что в пропагандистских книжонках не сходится всё. Если Бородино стало победой русских, то почему они бежали и сдали Москву без боя? Все очевидно: русские не просто проиграли Бородино, русская армия была практически уничтожена. Кутузов потерял в Бородине 53 тысячи солдат. Всего у него было 155 тысяч, из них 115 – регулярная армия, 10 тысяч казаков, и остальные - ополченцы. То есть он потерял почти половину регулярной армии. И говорить, что Кутузов сохранил армию – это абсолютный бред! После сражения началось ещё и полное разложение: половина остатков армии ушла в мародеры, которые грабили русские города и села. Я публикую множество донесений об этом, которые Кутузов слал царю, а также его приказы расправляться с дезертирами.

- В советской историографии написано, что и потери были меньше, и Кутузов сдал Москву, чтобы сохранить армию. В этих рассуждениях была своя логика...

- Это была не логика, а бессмысленная мантра, которую повторяли, потому что никто не имел права поспорить. Были и тогда молодые и немолодые ученые, в том числе и Николай Алексеевич Троицкий (в будущем доктор исторических наук), который в 1960-е годы пытался сказать (послал статью в академический журнал «Вопросы истории»): «сколько можно врать? Война никакая не Отечественная, сами её развязали, сражения проиграли». А ему объяснили, вы сидите у себя в Саратове? Вот и сидите, иначе вас «закроют» по-серьёзному.

Советский режим – это не белая голубка, это монстр, который уничтожал всё живое. За всё советское время были написаны всего 3 монографии на эту тему: Тарле, Жилин и Бескровный. Двое последних – невежественные мужики из деревни, оба не знали языков, не читали источников, оба «сталинские соколы», особенно Жилин – злобный мордоворот, который давил всё живое. По приказу Сталина они стали заново изобретать миф об «Отечественной войне». Буржуазная историография к началу ХХ века уже знала, что это Александр I развязал войну, это он планировал наступление, и что Бородино – стало поражением русских. Об этом было сказано в итоговой работе дореволюционной историографии «Отечественная война и русское общество», вышедшей в 1912 году. Написано там и о том, что Наполеон ушёл из России, потому что он и не собирался в ней оставаться, а причиной больших потерь его армии стал исключительно климат, а не русская армия.

Все это было известно до тех пор, пока Сталину не понадобилось срочно делать патриотический миф, чтобы подготовить новое наступление на Европу.

Одна из самых опасных и страшных глав моей книги посвящена планам Сталина перед Второй мировой войной. Мне удалось выяснить и документально доказать, что Сталин действительно планировал нападение на Европу.

Более того, у Марка Солонина и Виктора Суворова есть много очень интересных косвенных доказательств существования таких планов. Однако письменного и тем более печатного признания Сталина о том, что он это планирует, у них не было.

Кстати, академик Тарле, выпущенный после ареста по «делу академиков», стал работать на НКВД и превратился не просто в рупор, в «личное перо» Сталина, а в одного из сталинских палачей, палачей своих коллег. Но продолжим. В 1938 году в «Правде» неожиданно выходит статья Тарле, посвященная войне 1812 года (и тут же колоссальным тиражом печатается брошюра по этой статье), главный вывод которой никак не связан с её содержанием: в последнем абзаце сообщается, что СССР скоро начнет наступательную войну, которая будет самой справедливой из всех войн в мире!

Это будет такое «последнее наступление»! Речь шла о том, что Сталин готовил СССР к вторжению в Европу.

Эту брошюру я случайно купил в антикварном магазине. Потом я разузнал, что её тираж уничтожали, и что в единственных двух экземплярах, которые я нашёл в библиотеках, последний абзац вырезан! И остался он только в моем экземпляре! К книге я опубликовал и текст, и фото страниц брошюры.

Весь ужас России в том, что в ней ничего не меняется. И не может меняться, потому что в ней изначально заложено не интенсивное, а экстенсивное развитие. А оно, в свою очередь, порождает чудовищные комплексы из-за хронического отставания в развитии и вечную мантру поиска врагов кругом. Преступная власть защищается от вымышленных ею же врагов, так было и при Александре, и при Сталине, и так будет.

- Как отнеслись коллеги-историки к вашим открытиям?

- Есть два типа коллег: профессионалы и околонаучные. В ютубе можно найти интервью многолетнего директора Института российской истории РАН Андрея Николаевича Сахарова, который открыто заявил, что в моей монографии 2004 года «все абсолютно верно», и что он собирается использовать мои выводы в новом издании своей книжки об Александре I. Несколько лет назад меня пригласили выступить на научном совете Академии Наук, и я полностью изложил мою концепцию. Выступление напечатали в официальном сборнике со всеми «визами», которые существуют в Академии. Я принимал участие во всех профессиональных конференциях, посвященных этой теме – в «Бородинской панораме», в музее «На поле бородинском», в МГУ, в Историческом музее, уж не говоря о западных конференциях, поскольку они воспринимаются «вражескими»...

Двое крупнейших специалистов по эпохе 1812 года и Александра: Николай Алексеевич Троицкий и Андрей Николаевич Сахаров полностью поддержали мою концепцию, причем Сахаров не только поддерживает, а всячески продвигает мои работы.

Однако есть особая группа маргиналов (они могут быть даже сотрудниками музеев и выпускниками исторических вузов, которые ничего не написали), ничего научного не опубликовали, не издали ни одного источника, и у которых моя работа выбивает почву из-под их бездарной жизни.

Всю свою жизнь они сообщали посетителям музеев бредни пропаганды, а тут появляется моя книга... Тем более что она фактически представляет собой сборник документов: каждая её страница состоит не из моего текста, а из документальных цитат на данную тему. А потому, все свои претензии несогласные могут обратить напрямую к архивам, пойти, взять живой подлинный документ, написанный на бумаге с водяными знаками чернилами той эпохи лично Кутузовым, Раевским, Наполеоном и прочими тысячами участников... Всё сохранилось!

Огромное количество обывателей находится на уровне животных, я не страшусь этого термина, это абсолютно физиологическая, антропологическая и социальная правда. И вся их агрессия происходит именно из этого животного состояния. Говоря про «переписывание истории», они даже не понимают, что это не переписывание, а наука: просто все бывает впервые, вот впервые написан труд в полном соответствии с научными критериями и человеком, который не зависит от государственного финансирования, корпорации, грантов. Можно сравнить это, скажем, с химией. Когда-то химии не было, а была алхимия. Когда же появилась наука химия, обыватель возмутился: мы привыкли к алхимии, а сейчас её переписывают! Нам что, нужно отказаться от алхимии?!

- Толстой тоже собирал документы о войне, когда писал свой роман. Откуда же взялось это презрение к Наполеону?

Изображение

- Великая трагедия профессиональных ученых заключена в невежестве обывателей, которые почему-то обращают внимание на беллетристику, на литературу, написанную авторами на основе их комплексов, мечтаний, маразмов, болезней и фантазий... Открой они толковый словарь русского языка, они бы поняли разницу между научным и художественным исследованием.

Лев Толстой – это один из самых психически неуравновешенных персонажей русской литературы. Он ненавидел все свои произведения, не было ни одного, которое бы он признавал не то, что талантливым, но просто удачным. Закончив «Войну и мир», он написал приятелю: какое счастье, что я никогда не буду писать подобной ахинеи... В январе 1871 года он написал Фету: «Как я счастлив…, что писать дребедени многословной вроде «Войны» я больше никогда не стану». Затем он всячески уничижал это свое сочинение. И много раз во время написания мучился, не зная, как и зачем продолжить роман. По его переписке видно, что он не знал не только исторические концептуальные вещи, но даже и то, куда вести своих персонажей, что им нравится. Он мучился этим страшно. Потому и книга вышла неровной, очень разной.

Толстой сочинил тяжеловесную и неестественную философию, согласно которой все красивые люди – это люди войны, а некрасивые – люди мира. Элен Безухова – холодная красавица, или Наполеон с «идеальным профилем античной камеи», в котором ещё очень страшно то, что он часто моется. Постоянно моется и растирается одеколоном – и это чудовищно. Прекрасен же русский крестьянин, коренастый, некрасивый, нос картошкой, редко моется...

Почему-то считается, что образ Кутузова у Толстого приличен. Но это же комический персонаж: изможденный жирный старик, который ничем абсолютно не руководит. Толстой вообще отрицал значение полководческой деятельности, и те, кто утверждает, что Кутузов изображен у него замечательно, просто не читали романа.

Откуда это у Толстого? Если вы откроете его «Детство», «Отрочество и Юность», его дневники и письма, то есть всё, написанное до 35 лет, то увидите, как он переживает страшную психологическую ломку. Толстой был латентным гомосексуалом.

Я специально разбираю эту тему в книге и цитирую дневники и письма Толстого, где он пишет о своей любви к братьям Мусиным-Пушкиным, о том, как он хотел завернуться в шубу в карете и целовать везде своего друга Дьякова. Эта цитата «целовать везде», опубликована официально издательством Академии Наук СССР. Я всё это в книге цитирую со ссылкой на первоисточники.

Он писал также, что красота в выборе объекта любви всегда играла первостепенное значение, что он сам никогда не испытывал любви к женщинам, что любил только мужчин – это всё есть в его дневниках.

И Толстой себя сломал. Большую часть жизни он ненавидел это, но занимался сексом с женщинами. Отсюда его ненависть к жене, постоянные попытки уйти из дома, издевательство над женщинами в романах, где он не позволяет им быть свободными, лёгкими и весёлыми. Приличная женщина для него - это женщина мучающаяся, потерявшая всё, раздавшаяся, брюхатая... Он ненавидит всё, что красиво. В тех же письмах он говорит, что красивые люди никогда его не понимали. И его друг, красавец Дьяков, никогда его не понимал...

Опасность комплексов очень талантливых людей, как Толстой или Достоевский в том, что чем талантливее человек, тем он блистательнее, ярче и весомее реализует свои болезни в своих произведениях. А эти болезни становятся болезнями целой нации. В этом трагедия.

Что касается знаний Толстого о войне, то он изучил слишком мало источников, причем всё переврал и приспособил под нужды своей нездоровой философии. Среди прочитанных им книжек есть совсем несерьёзные. Это смехотворно, поскольку одна из них - это книга Михайловского-Данилевского, написанная по указке Николая I, специально создававшаяся как миф. :mrgreen:
Последний раз редактировалось smersh70 25 дек 2017, 02:15, всего редактировалось 1 раз.

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#4 Сообщение smersh70 » 25 дек 2017, 02:13

- А как же хрестоматийная толстовская «дубина народной войны»?

До конца 1830-х годов не существовало даже термина «Отечественная война», не было и никакой «дубины народной войны» (и быть не могло в стране крепостного права, где рабы – основная часть населения).

По сути, люди были вещами, с которыми обращались гораздо хуже, чем с животными. Их секли, били. Били даже беременных крестьянок, а когда они рожали, младенцев скармливали собакам. Собак кормили крестьянскими детьми как деликатесами!

Крестьян часто продавали азиатским купцам. Для увеличения приплода их в 14-15 лет женили деревня на деревню. Это делал и Суворов, и очень жадный Кутузов, который владел шестью с половиной тысячами крепостных и постоянно заботился, чтобы они как можно больше рожали. А он тут же их продавал, отдельно детей, отдельно родителей...

Главный ужас русских генералов был в том, чтобы Наполеон не дал вольности крестьянам. Об этом прямо написал в своем письме генерал Николай Раевский в июле 1812 года.

Но у Наполеона таких мыслей и не было, он не планировал даже переходить границу. Я привожу письма из ежедневной переписки Александра и Наполеона, из которых совершенно ясно, что Александр начал готовить войну сразу после Тильзита. Он закупал оружие в Австрии, в Англии, увеличил в несколько раз военный бюджет, направил шпионов во Францию, направил Волконского копировать структуру французской армии, чтобы провести реформу у себя.

Уже в 1810 году русские армии стоят на границе с герцогством Варшавским, готовые к наступлению, тогда как у Наполеона там не было ни одного солдата! Был в Германии гарнизон в одной крепости.

В 1811 году, когда Александр уже полностью готов к войне, маршал Даву стал предупреждать об этом Наполеона в письмах. Тот же пребывает в розовых очках, он не хотел ничего понимать: у него молодая жена, у него родился сын, он мечтает отдохнуть, и планирует на 1812 год поездку в Италию, где специально для этого, как мне удалось выяснить, уже отреставрирован Квиринальский дворец...

И тут ему сообщают, что Александр готов к нападению! И это была правда: мы-то знаем документы, которые Даву и Наполеон знать не могли! Таких документов штаба Александра о том, что он планирует напасть на Францию, сотни!

Наконец, в октябре 1811 года Александр отдает приказ о нападении на Францию. Все русские армии приходят в движение и подходят к Неману, но в этот момент царь получает письмо короля Пруссии Фридриха-Вильгельма: тот боится поддержать русских, потому что Александр уже сподвигнул его на авантюру в 1806 году, когда пруссаки проиграли Наполеону.

Александр срочно отзывает приказ, но об этом уже известно всему миру.

И только тогда Наполеон, наконец, начал собирать армию, поскольку никакой армии в Европе, кроме Испании, у него не было. Он собрал её всего за несколько месяцев и только затем, чтобы отразить агрессию. Существует множество писем, в которых Наполеон просит своих генералов укрепить крепости в Европе, - о каком же наступлении может идти речь?
Наполеон полагает также, что если он увеличит численность армии, то Александр испугается и откажется от своих планов.
Но шизоидный Александр не отказывается, он разрывает дипломатические отношения. Мало кто знает, что Россия объявила войну Франции еще весной 1812 года.

В мае Наполеон приезжает в Дрезден и две недели ему выражают покорность и дружбу европейские монархи. Тем самым он надеется повлиять на Александра, полагая, что тот одумается, видя как с ним дружит вся Европа.

Александр же неумолим, он уверен в себе, так как у него и войск больше. По официальным данным, в 1812 году у России было 975 тысяч солдат, тогда как у Наполеона (по данным безупречно точных архивных ведомостей) для отражения агрессии всего 400 тысяч (причём, половину составляли «союзники», которые до этого много лет сражались против Франции).

На западной границе Россия сосредоточила более 400 тысяч солдат, для обороны это более чем достаточно. К тому же Александр заключает соглашения со Швецией и Англией, и Англия по «ленд-лизу» поставляет в Россию оружие, амуницию и деньги.
Изображение
Но дальше случилось вот что.

Дело в том, что у России не было приличного, талантливого полководца для войны с Наполеоном. Все русские генералы ему проигрывали: Кутузов в 1805 году, а Беннигсен, Багратион, Барклай и прочие в 1806-07-х.

Тогда Александр обращается сразу к троим: к Веллингтону в Англию, к французскому генералу, живущему в эмиграции в США Моро и к бывшему маршалу, предавшему Наполеона, Бернадоту, который стал кронпринцем Швеции.

Он просит их возглавить русскую армию. В ту эпоху это было совершенно нормально, когда иностранец становится во главе армии. К примеру, Леонтий Леонтьевич Беннигсен, который командовал русской армией в 1807 году, всегда оставался подданным английского короля. В 1812 он возглавлял главный штаб русской армии.

Но все трое испугались воевать с Наполеоном. Они отказались. Александр остался с огромной армией, но без главнокомандующего!

Вся эта махина стоит на границе, царь успел объявить войну, а что дальше делать – не знает...
Тогда Наполеон посылает к Александру с предложением мира генерала Нарбонна. Но уже был отслужен торжественный молебен, царь уже с помпой выехал из Петербурга и весь Петербург знал: мы идём наступать! И Александр отказал.
Что оставалось делать Наполеону?

Армия собрана, проблема не решена, вся Европа в ожидании...

- Ну да: лучшая защита – это нападение...
И он переходит границу, полагая, что либо Александр заключит мир сразу в Вильно, просто потому, что у него нет главнокомандующего, либо русские дадут бой, проиграют его и опять же заключат мир...

И люди не гибнут, а Москва не горит...

Но Александр шизофренически ненавидел Наполеона.

Он завидовал ему с юности, потому что тот был кумиром всей Европы, гравюры с его изображением висели во всех аристократических домах России, а Александр после поражения под Аустерлицем бежал с поля боя и свита нашла его под деревом в слезах и страдающего диареей...

Об этом знал весь Петербург, весь мир.

Мог ли Александр простить свое унижение Наполеону? Разумеется, нет.
Мира он не заключит и тогда, когда французы перешли границу.

Русские просто бегут, без всякого плана, «скифский план» - это выдумка поздних историографов. Первым, кто побежал, был Багратион. Александр попытался было остановить бегство, но Багратион ослушался, да у него и не было другого выхода: он был отрезан.
Наполеон сразу же вклинился между двумя армиями, которые были разъединены, потому что изначально готовились к наступлению.

Вообще же Багратиона боялись, поскольку он был любовником сестры царя, Екатерины, а она, в свою очередь, возглавляла петербургский заговор против русского императора. Тогда Александр бежал домой, он страшно испугался, что его либо прибьют в армии, либо без него в Петербурге устроят переворот.

Русские бегут и бегут, они проигрывают и Смоленск, и Бородино. Французов уже ничего не может остановить, их боевые потери минимальны – они потеряли всего 10 тысяч солдат под Смоленском и 22 тысячи в Бородине. Для сравнения, Кутузов в Бородинской битве потерял 53 тысячи, поскольку неправильно расположил войска и никак не руководил боем.

Проблема для французов была в другом: болезни и холод. Небоевые потери Наполеона составили 150 тысяч солдат только летом. А зимой уже обе армии понесли колоссальные потери из-за морозов, серьёзных боев уже не было.

Русская армия, по сути, была уничтожена именно в Бородинском сражении. Кроме потери почти половины регулярного состава, ещё около 30% оставшихся в живых превратились в мародеров.
Когда Наполеон уже отступал из России, русские потеряли ещё больше: Кутузов вывел из Тарутино 130 тысяч, а привел в Вильно 27 тысяч солдат.

Наполеон же вывел из Москвы 108 тысяч, а привел к границе около 30 тысяч, не считая 100-тысячных фланговых корпусов.

Русская армия была фактически уничтожена, и об этом сам Кутузов написал в донесении Александру.

- А в школах до сих пор детей учат тому, что Россия победила в той войне, а Наполеон позорно бежал...

Очень сложно объяснить обывателю с, простите, гопническим сознанием, что у Наполеона вообще не было планов оставаться в России, расширяя за её счет свою империю. Но именно так и рассуждает обыватель: если Наполеон победил во всех сражениях, то отчего же он не остался в России? Наполеон же не оставался ни в Австрии, ни в Пруссии, хотя в отличие от России прошёл их насквозь два раза (после того, как они напали на него первые, и он их победил). У него просто не было такой задачи.

Следует помнить, что европейские страны не развиваются как орда – экстенсивно. Россия - единственная страна в Европе, которая потом пытается всеми силами удержать всё у себя - и не может.
Любопытно, что в 1812 году Литва объявила о независимости сразу после вступления в неё Наполеона и даже отрядила в его армию собственный корпус.

Именно по всем этим причинам можно и нужно утверждать, что война 1812 года была для Наполеона оборонительной. Это доказано ещё и тем, что европейцы пытались войти в Париж ещё с 1792 года, а вошли только в 1814 году. То есть Франция все эти 20 с лишним лет оборонялась.

Если бы эта война была оборонительной для России – русские бы не стали переходить границу вслед за французами. Тогда все, включая Кутузова, были против. Правда он был против не из-за того, что хотел сберечь армию, а потому что случайно и неожиданно проиграв всё что можно, вдруг оказался «спасителем отечества», и ему совершенно не нужны были новые поражения.

Наполеон ещё раз разбил русскую армию под Лютценом и Бауценом весной 1813 года, но Кутузова к этому времени уже устранили.

Кутузов стал невероятно «тормозить» планы Александра, но судить его было нельзя.

Комического генерала Кутузова, мешавшего продвижению армии по Европе, человека, совершившего массу должностных преступлений, по вине которого зимой погибла армия, поскольку он не обеспечил её ни едой, ни одеждой, человека, который «подставил» адмирала Чичагова под удар Наполеона в бою на Березине, потому что Чичагов выявил коррупцию Кутузова в Дунайской армии, этого человека нельзя было ни судить, ни казнить: он уже обладал статусом «спасителя отечества».
Изображение
Зато его можно было убить.

И, по всей видимости (я привожу массу доказательств этой версии, которую я озвучиваю впервые), Кутузов был убит.

- Достоевский, как и Толстой, тоже не жаловал Наполеона...

- Нам надо перестать быть больными людьми и смотреть на мир сквозь очки Достоевского.

Прежде всего, Россия – это страна Достоевского по своему нездоровому взгляду на происходящее и на самих себя. И эта проблема отнюдь не Наполеона и не мира, а только наша, это внутренняя проблема, и печально то, что больной, закомплексованный, непорядочный, злобный, лицемерящий, хитрый человек стал одним из «совестей нации». Он был нечистоплотен в финансовых делах, жесток с людьми. Он играл, занимал и не отдавал, бил, предавал, злословил, доносил... И я не понимаю, почему Наполеон должен отвечать за некоего странного типа, который будет жить через 50 лет после событий?

Достоевский ненавидел личность, потому что сам личностью стать не смог. Изначально это был достаточно весёлый человек, который ненавидел режим, бывший тогда в России и многое, что в ней происходит. Его неожиданно арестовали в кружке петрашевцев, когда они читали письмо Белинского Гоголю о негативной роли православия.

Все что происходило потом, было уничтожением психики этого человека.

Все было готово к смертной казни, но в последний момент её заменили на каторгу, а этот человек сошёл с ума, ожидая казни.

Дальше это был уже человек талантливый, но сумасшедший. В этом и трагедия. Если бы он был бездарен и безумен, проблемы бы не было. Он превратился в сломанную, неудавшуюся личность, его действительно свели с ума в прямом смысле слова. У Достоевского был физиологически больной мозг. Он ненавидел людей созидающих, людей красивых, людей прогресса. Поэтому и Наполеон, как символ успеха, символ создания нового (а он создал новую Францию, новый свод законов, новую эпоху, новый стиль – ампир), человек, который перестроил Париж, перестроил Европу, не мог не стать главным врагом Толстого и Достоевского.

Эти два писателя, хотя и очень разные, но и очень похожи своей ущербностью. И ад заключается в том, что эти люди очень талантливо свою ущербность выразили.

- Откуда же взялась знаменитая фраза Наполеона, которую цитирует Тарле в своей книге: «Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми»?

- Это известная фальсификация, но Тарле об этом не знал. Он никогда не занимался этой темой, и свою книгу написал всего за несколько месяцев на заказ, даже не ссылаясь на источники. Эта фраза - выдумка, специально приуроченная к 100-летию войны. Наполеон никогда такого не говорил. :lol:

В его бюллетене французской армии, прямо на поле битвы записано: блестящая победа.
В личном письме Марии-Луизе с поля битвы: блестящая победа.
В письмах всем маршалам и генералам: блестящая победа.
Во всех источниках одно и то же: блестящая победа.
Даже так: более блестящая, чем под Аустерлицем.


Существуют сотни писем не маршалов и генералов, а простых французских солдат, многие из них, в отличие от почти поголовно безграмотных русских, были грамотными. Письма их тогда доходили до Франции всего за две недели. И все они про победу. Более того, солдаты писали, что русской армии больше не существует ни морально, ни физически!

Тут всё очень просто: если бы русская армия существовала после Бородина, она бы дала бой перед Москвой. Все были уверены, что Москву защитят, она даже не была эвакуирована, там оставались все ценности короны российской империи, арсенал в 150 орудий, 100 тысяч ружей! Это, кстати, подтверждает и то, что никакого плана глубокого отступления у русских не существовало.


В России же ничего не меняется, и если будет еще война, то точно такая же. Опять поджоги собственных городов, героическое отступление.
Но враг не останется, он уйдёт. И всё будет по-прежнему.
Но, правда, в наше время уже никто не потащится по полям и снегам – войны ведутся торговые и интернетные.
:D

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#5 Сообщение smersh70 » 08 ноя 2019, 02:04

В Смоленске под танцплощадкой нашли останки генерала Ш.-Э. Гюдена де ла Саблоньера, соратника и даже друга Наполеона, ветерана Сен-Готарда, Ауэрштедта, Эйлау и много чего еще. Точнее, нашли-то еще летом, но сейчас генетики сказали, что точно он. :o
Изображение
19 августа 1812 года при Валутиной горе... впрочем, слово Сегюру: "Во время перехода по довольно плохо исправленному мосту через Колодню генерал Гюден, не любивший подвергать себя бесполезным опасностям и притом не доверявший своей лошади, сошел с нее, чтобы перейти через ручей, и в этот момент ядро, пролетая над землей, раздробило ему обе ноги. Когда известие об этом несчастии дошло до императора, оно на время прекратило все разговоры и действия. Все были опечалены, и победа при Валутиной горе уже не казалась больше победой!"

По словам хирурга Доминика Ларрея, ядро оторвало ему одну ногу и разорвало икру другой. Ларрей ампутировал то, что осталось, но было уже поздно что-то предпринимать, началась гангрена, и бедняга умер. Наполеон "выражал истинную скорбь".
Изображение
Изображение

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#6 Сообщение smersh70 » 30 ноя 2021, 01:29

Русская артиллерия накануне Отечественной войны 1812 года.

Первые серьезные изменения в сторону подлинной унификации были сделаны в период царствования Павла I, тяготевшего к прусской дисциплине и порядку. Еще будучи наследником, великий князь Павел создал в Гатчине собственную конно-артиллерийскую батарею, во главе которой поставил А.А. Аракчеева. Для батареи были специально заказаны в Петербургском арсенале шесть пушек 6-фунтового калибра и шесть 12-фунтового. Они были максимально облегчены и лишены всяких украшений. Эти 12 орудий великий князь разделил на 4 роты, самостоятельные в боевом и хозяйственном отношении. Каждая рота имела своих лошадей, ездовых, зарядные ящики и прочее артиллерийское имущество.
Это Красные казармы...Бывшие Гвардейские, Артилерийской бригады...
Изображение
Количество прислуги при орудии было назначено постоянное, каждый артиллерист получил свой номер и конкретное указание действий в бою. Процесс стрельбы и заряжания орудий практически не изменился с XVII в. Он был подчинен определенным правилам и командам, которые выполнялись в несколько приемов. Например, команда «Бери принадлежность» состояла из пяти приемов, а команда «Бань пушку» — из десяти.
Обучение и правила, по которым производилась стрельба в гатчинской роте, были распространены Аракчеевым на всю полевую артиллерию после вступления Павла на престол в 1796 г. Тогда же были приняты на вооружение 12-фунтовые пушки средней и меньшей пропорции. Пушка средней пропорции без лафета весила 50 пудов (819 кг), а с лафетом и передком — 118 пудов (1933 кг). Пушка меньшей пропорции отличалась более коротким стволом и тонкими стенками, а поэтому весила только 29 пудов (475 кг).

Все вновь изготовляемые орудия окончательно лишились надписей и гербов, что значительно облегчала отливку; вместо красивых «дельфинов» появились обычные скобы. Романтичный период артиллерии закончился — она становилась боевой техникой. Отливку многих орудий производили в чугунных опоках, а не в глиняных формах. Опоки имели вид складных чугунных футляров, которые соединяли с помощью болтов. Так получалась форма будущего тела ствола. По европейскому образцу стволы отливали «глухими», а потом в них высверливали каналы.
Одновременно были введены новые полевые лафеты по системе Эйлера — более легкие и более удачно распределявшие вес ствола и его отдачу. Усовершенствованию подверглись и передки орудий, у которых вместо оглобель появились дышла.
А.А. Аракчеев и при Александре I продолжал заниматься артиллерией. В результате его деятельности в армии была введена новая система артиллерии, получившая название «система 1805 г.». Одновременно с облегчением стволов еще раз подверглись переделке лафеты, передки и зарядные ящики. У лафетов уменьшили число железных оковок и изменили угол перелома станка, что повысило устойчивость орудия при стрельбе. На передках появились зарядные ящики, вмещавшие небольшой запас боекомплекта первой необходимости (чаще всего картечь). Вместо четырехколесных зарядных ящиков ввели более подвижные двухколесные, и были они одного размера для всех орудий. В результате облегчения орудий и лафетов уменьшилось число лошадей для перевозки. Так, 12-фунтовую пушку средней пропорции возили восемь лошадей, а меньшей пропорции — шесть. В зарядный ящик запрягали тройку лошадей. На каждое орудие полагался боекомплект из 120 зарядов.
Вся артиллерия сухопутных войск подразделялась на полевую, осадную и крепостную. В войне 1812 года действовала преимущественно полевая артиллерия, которая состояла из армейской артиллерии и гвардейской артиллерии. Они, в свою очередь, подразделялись на конную и пешую. Расчеты пешей артиллерии сопровождали орудия в пешем строю, а в конной артиллерии были посажены на лошадей и обучались не только обслуживать орудия, но и вести бой в конном стою.
На вооружении российской полевой артиллерии стояли пушки и пушки-гаубицы (единороги). Пушки могли вести огонь любыми типами снарядов, но только по видимым целям. Единорогом называлась артиллерийская система, сочетающая в себе характеристики пушки и гаубицы. Поэтому стрельба из единорога могла вестись как прямой наводкой, так и навесом из-за укрытия. Максимальная дальность стрельбы пушек достигала 2200 – 2500 м. Дальность же стрельбы единорогов была несколько меньше – до 2000 м.
Пушки и единороги одного калибра, но имевшие разную длину ствола назывались пушками/единорогами средней/малой пропорции.
Для стрельбы употреблялись ядра, гранаты, картечь и зажигательные ядра – брандкугель. Пушки вели огонь преимущественно ядрами и картечью, а единороги – гранатами.
К началу 1812 года артиллерия Российской империи была объединена в бригады. Всего начитывалось 27 армейских и 1 гвардейская артиллерийские бригады. Каждая бригада состояла из 6 рот: 2 батарейных, 2 легких, 1 конной и 1 «пионерной» (инженерной). Каждая рота имела 12 орудий. Таким образом, в одной артиллерийской бригаде было 60 орудий. Всего на вооружении российской армии в 1812 году состояло 1600 орудий. Основной же тактической единицей в артиллерии считалась рота.
Деление рот на батарейные, легкие и конные объяснялось специальными тактическими задачами каждой из них, а также образцами артиллерийского вооружения.
Батарейные роты предназначались для создания крупных батарей и массирования огня. Поэтому каждая батарейная рота вооружалась четырьмя полупудовыми единорогами, четырьмя 12-фунтовыми пушками средней пропорции и четырьмя 12-фунтовыми пушками малой пропорции. Кроме того, в каждой батарейной роте было по два трехфунтовых единорога, которые в случае необходимости придавались егерским полкам.
Легкие роты использовались для поддержки пехотных полков. Для этого каждому полку обычно придавалось по полуроте (6 орудий). Легкие роты имели на вооружении шесть 12-фунтовых и шесть 6-фунтовых пушек.
Изображение
Конные роты предназначались для поддержки конных полков и имели на вооружении шесть 10-фунтовых единорогов и шесть 6-фунтовых пушек.

В бою русская полевая артиллерия руководствовалась тактикой, предложенной талантливым русским артиллеристом А.И. Кутайсовым в «Общих правилах для артиллерии в полевом сражении». В этих «Правилах» был обобщен богатейший опыт, накопившийся Суворовым и Наполеоном за время многочисленных войн.
Располагать артиллерию на открытых возвышенных местах не рекомендовалось. Единороги перед сражением старались размещать за небольшими укреплениями, так как они могли вести стрельбу навесом. Для удобства ведения огня между орудиями соблюдалась дистанция в 15 шагов. Остовом оборонительной позиции считалась артиллерия первой линии. Она располагалась в 800–1000 м от противника, причем тщательно маскировалась под цвет местности. За батареями первой линии на расстоянии 100 м располагалась пехота первой линии в батальонных колоннах. Для предотвращения неожиданных атак неприятеля на огневые позиции артиллерии специально выделялось пехотное или кавалерийское подразделение – артиллерийское прикрытие.
При обороне позиций артиллерийский огонь сосредотачивали на наступающей неприятельской пехоте и кавалерии, а при поддержке собственных атакующих частей – на неприятельской артиллерии. Особенно важные цели обстреливались массированным огнем как при наступлении, так и в обороне, но в наступательном бою главной задачей артиллерии считалась борьба с артиллерией неприятеля.
Наибольшая эффективность при стрельбе ядрами достигалась на дистанции 600 м. Если противник приближался на 300 м, орудие начинало стрельбу картечью. Огонь на поражение по цели, находившейся далее 1000 м, практически не велся. В таком случае артиллерия вела редкий огонь, лишь препятствуя проведению маневров неприятеля.
Пехота и конница начинали наступление лишь после того, как противник был подавлен артиллерийским огнем. При преследовании отступающего неприятеля артиллерия держалась передних линий пехоты, чтобы не дать противнику контратаковать. При отступлении артиллерия должна была прикрывать движение войск, а остальные части должны были защищать артиллерию.
Конная артиллерия применялась, в основном, в качестве резерва. Наличие достаточного числа резервной артиллерии давало возможность сосредоточить необходимое количество артиллерии в нужном месте и в нужное время.

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#7 Сообщение smersh70 » 30 окт 2023, 02:01


Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#8 Сообщение smersh70 » 02 фев 2024, 01:41

Гстати лучший из лучших историков истории начала 19 века


Бляяя, это пиздец,Ржал полчаса :lol:
Красава, через призму Меню ресторана рассказал все и вся про эту войну :lol: :clap:

Аватара пользователя
smersh70
пулеметчик
Сообщения: 146175
Зарегистрирован: 29 июл 2013, 14:19

Благодарил (а): 10663 раза
Поблагодарили: 15909 раз

Re: Русско-французская война 1812-го года

#9 Сообщение smersh70 » 10 мар 2024, 13:42

Просто и емко

Ответить

Вернуться в «Военная история»